История якутских дорог… Задавшись вопросом, откуда она, собственно начинается, приходишь к выводу, что в поисках ответа надо погружаться в глубокую старину. Ибо самые первые коренные жители этой гигантской территории даже, сегодня составляющей три миллиона квадратных километров, освоившие ее с помощью оленя и лошади, уже обязаны были иметь и имели хотя бы дороги-тропы. По ним можно было проехать верхом на промысел рыбы и охоту, они связывали людей воедино, давали возможность не потеряться на огромных безлюдных пространствах, выжить в суровых северных условиях. На этих путях сообщения встречались и прообразы "дорожных знаков" в виде затесов на деревьях и условных символов на них. На каком-то этапе появилась и собственная, соответствующая просторам Якутии единица измерения расстояний, — «кес», равная приблизительно десяти верстам. Поэтому даже уже в героическом эпосе народа саха олонхо существовало конкретное понятие дорог. Когда один из прародителей народа саха Эр Соготох отправлялся за невестой на край света, "древняя знаменитая царь-дорога, торный царь-проход не ставили ему препятствий”. А если где-то на своротах с мифической магистрали сложности все-таки возникали, то богатырь сам выступал в роли прадорожника: выпущенные из мощного волшебного лука стрелы "расчищали путь такой ширины, что по нему мог проехать воз с сеном", и пробивали в горах "сквозные проходы", размер которых опять же превышал упомянутый воз.
Думается, такое повторение первого "дорожного стандарта" подчеркивает его важность и основное требование к "категории" дороги. И это понятно — к приходу русских первопроходцев на "дальнюю и неведомую" Лену в 1630-х годах у якутов имелись сотни тысяч голов скота, которому на долгую и холодную зиму требовались десятки тысяч стогов сена. И все их надо было перевезти. Как и неимоверное количество дров для круглосуточного отопления. Так что, видимо, вокруг каждого селения существовала определенная "хозяйственная", поддерживаемая всем миром дорожная "инфраструктура", а кроме нее были пути сообщения с дальними родами-улусами, которых в "Якольской землице" насчитывалось более тридцати.
Скорее всего, такая достаточно хорошо поставленная "дорожная служба" и позволила пришедшим Россиянам всего за каких-то несколько лет добраться от Ленского острога до крайнего северо-востока. Это же дало возможность новой администрации практически сразу ввести натуральный "дорожный налог, так называемую "подводную повинность", и активно использовать последнюю для своих нужд и для целей развития края. Хотя собственно подвод в смысле телег до прихода россиян в Якутии не было, северные жители просто не знали такого средства передвижения. Путники народа саха ездили верхом на лошадях местной породы. Для перевозки грузов зимой пользовались санями, а летом кладь перевозилась во вьюках или на волокушах. Причем, в волокуши чаще запрягали не коней, а быков, и в основном только для внутрихозяйственных целей. Эвены, эвенки и чукчи традиционно в качестве транспорта применяли оленей — или верховых, или запряженных в нарты. В зоне тундры и гор это был основной способ передвижения, к которому в некоторых местах Заполярья добавлялись собачьи упряжки. Пришедшие в Якутию русские первооткрыватели, в арсенале которых были весельные и парусные деревянные суда, в теплое время года старались максимально использовать для своих походов водные пути, но лето на севере было коротким, и реки не всегда вели туда, куда требовалось. Поэтому почти сразу же им пришлось осваивать зимние дороги и каким-то образом обустраивать их, ставя в ключевых местах зимовья или острожки. Иначе в страшные якутские морозы было просто не выстоять на огромных безлюдных перегонах. Таким образом появились, например, крошечные, но очень важные заполярные города Зашиверск и Верхоянск, через которые шла дорога на Колыму и Камчатку.
По зимникам в далекий Ленский острог, предтечу Якутска, мчались через всю Сибирь гонцы-нарочные с царскими указами и возвращались обратно с "отписками" воевод и служилых людей. Первым из таких "фельдъегерей" был казак, доставивший царю Михаилу Федоровичу в 1632 году челобитную стрелецкого сотника Петра Бекетова о том, что он "того же году сентября 25 день по государеву указу" заложил Ленский острог. Кстати, именно Михаил Федорович учредил при дворе Ямской приказ - своего рода первое российское министерство дорог. А создателем "ямской гоньбы" на Руси был Иван Грозный, который придавал регулярному транспортному сообщению особое значение и даже подчеркнул в своем завещании, чтобы его наследники ни в коем случае не запускали это дело, а наоборот его развивали. Так оно впоследствии и было — дорожная служба вплоть до Петра I подчинялась лично царям, лично ими направлялась и контролировалась.
В 1667 году по указу Алексея Михайловича в Тобольске был напечатан "Чертеж Земли Сибирской" — первая карта Сибири, где были обозначены все остроги и зимовья Якутского уезда, а в пояснительной записке указано, как можно до них добраться и сколько это потребует времени. На основе "Чертежа..." царедворцами и воеводами стали выдаваться "накладные памяти" — дорожные инструкции с полным описанием маршрутов тем, кто отправлялся по наиболее важным делам и заданиям. Такую "память", например, получил в 1670 году знаменитый землепроходец Семен Дежнев, которому было доверено сопроводить из Якутска в Москву обоз с огромным количеством соболиных шкур, собранных в виде ясака за несколько лет и оцененных в астрономическую по тем временам сумму 47 тысяч рублей. Примечательно, что в этой инструкции впервые в пределах тогдашней необъятной Якутии упоминаются "государевы ямщики" уже как служба, дотянувшаяся до верховьев Лены. И Дежневу прямо предписывается "на усть Муки реки взять подводы под казну великого государя у ямщиков по подорожной и ехать через Ленский волок в Илимский острог". В те годы в столицу добирались по следующему далеко не прямому маршруту: Якутск — Усть-Кут — Илимск — Енисейск — Кетск — Нарым — Сургут — Тобольск — Тюмень и далее на Москву.
В 1675 году воеводская канцелярия бывшего Ленского острога создала уже собственный "атлас дорог" — "Якутского уезда роспись дальним и ближним ясачным острожкам и зимовьям", где был расширен перечень пунктов с учетом вновь появившихся и дано еще более детальное описание. Например, чтобы добраться до Алазейского острога, откуда лежал путь на Колыму, надо было "через гору ехать на конях от Якуцкого до Верхоянского зимовья пять недель, а от Верхоянского до Зашиверского индигирского зимовья ехать на конях же четыре недели, а от Индигирского верхнего зимовья итти на нартах до среднего Индигирского зимовья два дня, а от среднего до нижнего Индигирского зимовья три дня, а от нижнего зимовья итти на нартах три недели до Алазейского зимовья".
В 1701 году в Тобольске по указу Петра I сын боярский Семен Ремезов составил "Чертежную книгу Сибири" из 23-х карт. Среди них был и "Чертеж земли Якуцкого города", а также "Чертеж всех сибирских градов и земель". Ремезов изобразил в своей "Летописи" и "способы передвижения в Сибири", а также "плавание по сибирским рекам".
Можно сказать, что в течение всего XVII века дорожное хозяйство самого дальнего сибирского уезда существовало "на общественных началах" — местное население обязано было в порядке упомянутой повинности бесплатно предоставлять "государевым людям” транспорт и проводников-извозчиков на своей территории, а также следить за состоянием дорог, мостов, гатей.
(продолжение следует...)
Из книги "Дороги Якутии", 2003 г.
